ЭКС-ПРОРЕКТОР БГУ: «АБИТУРИЕНТ ДОЛЖЕН ОЦЕНИВАТЬСЯ ТОЛЬКО ПО ЗНАНИЯМ»

8.08.2010 Архив (2010г.)

Руководитель госкомиссии  по вступительным испытаниям Анатолий Рубинов заверил, что коррупция  при приеме в вузы полностью исключена. А введенное в качестве вступительных экзаменов тестирование в очередной раз доказало свою эффективность.

«Популизм и не более того», — прокомментировал заявление чиновника экс-проректор БГУ Анатолий Павлов.

Анатолию Рубинову, назначенному главой Совета Республики, поручено контролировать ход экзаменационной кампании в высшие и средние специальные учебные заведения.

«Процесс приема в вузы и средние специальные учебные заведения, благодаря укоренению централизованного тестирования, сегодня полностью защищен от коррупционных явлений и субъективизма», — сообщил руководитель госкомиссии.

Впервые контролеры под  знаменем борьбы с коррупцией появились  на экзаменах в 1995 году. В Государственную комиссию по контролю за подготовкой и проведением вступительных испытаний в вузах и ссузах входят помощники президента, депутаты, представители Совета Министров, Комитета госконтроля, исполкомов. Состав комиссии ежегодно утверждает А.Лукашенко. 

ЭКС-ПРОРЕКТОР БГУ  АНАТОЛИЙ ПАВЛОВ ДАЛ СВОЮ ОЦЕНКУ ОБЩЕЙ СИТУАЦИИ, СКЛАДЫВАЮЩЕЙСЯ В СФЕРЕ ОБРАЗОВАНИЯ.

— Анатолий Васильевич, почему вы не разделяете оптимизм борцов с  коррупцией?

— В Китае за коррупцию  расстреливали, и то не победили. Стопроцентной  гарантии от коррупции нет. Потому что ее не может быть априори. Вся эта поднятая шумиха не стоит выеденного яйца. Идет примитивное заигрывание с населением. 

— А как же тестирование? Его ввели как  панацею от коррупции.

— А что тесты? Кто-то же их готовит. Кто-то хранит, запечатывает. Исключить утечку информации нельзя. И что, у нас в Беларуси всяких там контролеров не садят в тюрьму за то, что взятки берут? На слуху сейчас и «морозовское дело» в России. Там, как известно, и выпускные экзамены в школах перевели на ЕГЭ — единый госэкзамен в виде тестирования. Начальник районного отдела образования в городе Морозовске (Ростовская область) посадил за стол учителей, и они писали за учеников тест по русскому языку. Коррупция приобрела другую форму и выросла в цене, я не сомневаюсь. 

— Но факты коррупции  в вузах были?  

— Я 7 лет был в  Белорусском госуниверситете в  руководстве приемных комиссий. Никаких «тысяч» там никогда не вертелось. Об этом я могу говорить не понаслышке. Пусть бы показали хоть одного преподавателя с этими тысячами. Не думаю, что в других вузах ситуация сильно отличалась. Конечно, в семье не без урода. Но пусть покажут статистику. За эти годы я читал о единичных случаях, когда за взятки в отношении кого-то из преподавателей возбудили уголовное дело. Если говорить в целом о коррупции в стране, кто сидит в тюрьме? Полковники милицейские, кагэбэшники, прокуроры, чиновники, руководители предприятий. На таком высоком уровне заявляют о ликвидации коррупции в вузах, но где она выявлена? Получилось, что самые злостные коррупционеры окопались в высшей школе. Это вообще оскорбление всего профессорско-преподавательского состава, когда на фоне постоянного остаточного финансирования системы образования эти люди продолжают честно и добросовестно выполнять свою работу.

— Министр образования  Александр Радьков  также считает, что  тестирование дает объективные  показатели. Вы согласны, что оно лучше  оценивает знания абитуриента, чем  письменные и устные экзамены? 

— Сейчас в России, в отличие от нас, идет жаркое обсуждение ситуации, которая сложилась вокруг образования, в том числе и по поводу коррупции. На телевидении, в газетах, с привлечением всех заинтересованных сторон. У нас же собирается кучка людей и принимает решение. Давайте и мы открыто обсуждать проблему. Россия у нас  переняла «опыт» с внедрением тестирования. Одна из передач по НТВ недавно как раз была посвящена проблеме ЕГЭ. Выступает доцент МГУ факультета журналистики. И говорит: вот результат ваших тестов. Мы сегодня дали диктант нашим первокурсникам на журфаке. На полстранички — 60 ошибок.   Дотестировались до того, что Москва и Питер, ведущие образовательные  центры, по результатам ЕГЭ за прошлый  год оказались на нижних местах. На верхних — Якутия и Кавказ. В 2008 году (эти данные озвучил лидер КПРФ Геннадий Зюганов) Москва была на 30-м месте, а Якутия на первом. О чем это говорит, никого не обижая? Что выпускники московских школ в 30 раз слабее своих якутских сверстников?

Аналогичная картина  у нас. Декан математического  факультета университета жаловался мне, что он на первом курсе учит студентов математике. Ему надо высшую математику проходить, а он еще школьный курс преподает. 

Приводили и другие примеры, когда абитуриенты сдали  тесты, поступили. Пришли в аудиторию 1 сентября — ни в зуб ногой. И их начали отчислять. Я не говорю, что это сплошь и рядом, но это факты. Для текущего контроля знаний, чтобы проверить, кто как усвоил материал во время учебного процесса, тестирование — это нормально. Но нельзя же сравнивать тест, где нужно вставить буковки, и диктант на две страницы — попробуй-ка напиши.

В той же передаче по НТВ 79% зрителей высказались за отмену ЕГЭ, и только 21% — за сохранение. Вот вам ответ на вопрос. 

— Но на Западе ведь тоже используют тесты  при поступлении в вузы?

— Действительно, Европа еще раньше начала вводить эти  «штучки». И в прошлом году правительство  Англии, обескураженное снижением уровня знаний, создало специальную комиссию. Она изучала причины, почему это  происходит. Комиссия пришла к единственному выводу: слишком много тестов — слишком мало знаний. Вот к чему привела вся эта чехарда.

Давайте и сессии на тесты переведем. И выпускной  экзамен в школах. Почему поступать  по тесту можно, а выпускать по тесту нельзя? Да потому что это  - глупость. Я сторонник письменных экзаменов. По математике дать абитуриенту 20 задач — и решай себе. По русскому языку — диктант на 2-3 страницы. И сразу выявляется, кто грамотный, а кто нет. Закодировали работы и сдали на проверку. Пусть преподаватели выявляют подготовленность человека к получению более высоких знаний. 

— В госкомиссии  подчеркнули, что  вступительные задания не выходят за рамки школьной программы. Но многие абитуриенты перед поступлением все равно обращаются к репетиторам. Почему?

— В наше время  никакого репетиторства нам не надо было. Если ты хорошо усваивал школьный курс, тебе этого хватало для того, чтобы поступить в высшее учебное заведение. Появление репетиторства я связываю с тем, что почему-то при вступительных экзаменах требования возросли выше средней школьной программы. Возможно, это вызвано ужесточение конкурса.

На мой взгляд, совмещать преподавание в школе или вузе с репетиторством нельзя. Если ты хочешь качественно делать свое дело. Работа преподавателя психологически колоссально напряженная. И за нее люди должны получать достойную зарплату. Учитель, врач, преподаватель вуза — это люди высшей квалификации. А что у нас в реальности? Кто-то усердно учился в школе, поступил в университет, потом в магистратуру, аспирантуру, защитил кандидатскую, докторскую, стал профессором. А кто-то с первого класса сидел, в носу ковырял. Кое-как со школы его выпихнули, забрали в армию. Пришел домой после службы. На стройку идти — тяжело и холодно, в колхоз тоже. Куда? В милицию. И получает зарплату повыше твоей. А через 20 лет уходит на такую пенсию, какой ты никогда не получишь. И поэтому сегодня дети учиться не хотят. Они не видят в этом смысла. Качество образования падает. В результате экономика недополучает высококлассных специалистов.

— Но зарплата учителей меньше не только, чем  у милиционеров…

— Сегодня средняя  зарплата в сфере образовании  иногда ниже 50%, чем средняя в промышленности. В 2008 году в СМИ были обнародованы данные, что по уровню средней зарплаты учителя оказались на предпоследнем месте. На последнем — работники сельского  хозяйства.

Образование и медицина финансируются по остаточному принципу. Мы же лучше танки будем покупать, которые никому не нужны. Кого мы хотим победить или от кого защититься? 

В 1945 году после тяжелейшей войны, колоссальных людских и материальных потерь, средняя зарплата учителя  составляла 145% от средней зарплаты в промышленности. Фактически была в полтора раза выше. Не говоря уже о зарплате доцента и профессора. И в советское время она держалась на достаточном уровне. Сегодня социальный статус педагога опущен ниже плинтуса. Такого не было еще никогда.

— У вас есть предложения, каким должно быть высшее образование в Беларуси? Что нужно сделать, чтобы обучение было наиболее объективным? И чтобы «за бортом» случайно не оказались перспективные молодые люди?

— Мне нравится французская  система. Окончил школу с хорошими оценками, получаешь степень бакалавра. И имеешь право записаться в любой университет на любой факультет. Никаких вступительных экзаменов нет. Я был две недели на стажировке в Амьенском университете, когда работал проректором. Амьен — небольшой город, 150 тысяч жителей и 20 тысяч студентов университета. Приходит время сессии, и тогда начинаются первые экзамены. Они проводятся письменно, работы кодируются — им присваиваются номера, без указания фамилии студентов, чтобы сохранить анонимность. И отдаются на проверку преподавателям. Слабые студенты по результатам экзаменов отсеиваются.  

После второго года студент может закончить учебу  и получить диплом. И работать техником или лаборантом. Зарплата по этим специальностям в то время (это был 1996 год) составляла примерно 9 тысяч франков. В принципе, это обеспечивало нормальный уровень жизни. Еще год учебы — студенты получают диплом, который дает право работать учителем в школе. Зарплата — приблизительно 16 тысяч франков. И самые одаренные, толковые, старательные заканчивают полный 5-летний курс. Защищают диплом, который дает право заниматься научной работой и преподавать в высшей школе. И получать зарплату около 32 тысяч франков. 

К примеру, на математический факультет Амьенского университета записывалось около 600 человек. Сколько, как вы думаете, получают дипломы математического факультета после 5 лет обучения? 10-11 человек. И никакой коррупции. Но социально выстроенная система. Как ты трудишься, так ты и живешь.

— Но это платное  образование?

— Студенты ничего не платят. То же самое и в Германии. Вот еще стереотип вбит в голову и чиновники все время на нем  спекулируют — бесплатная медицина, бесплатное образование. Нет ничего бесплатного. Мы платим налоги. Заработаешь  рубль, тебе только 30 копеек пойдет на зарплату. А 70 государство заберет, в том числе и на образование. Вопрос в другом — как власти распределяют наши общие деньги. Но это уже особый разговор.

Возвращаясь к нам. Конкурс на естественные факультеты в наших вузах — 1,1–1,2 человека. Там и отсеивать некого. Почему не использовать французский опыт? Приходит выпускник, у которого школьный аттестат не ниже 8 баллов, и записывается на физический или химический факультет. Сдает потом, как положено, сессию. А тот, кто не потянет, отсеется. 

— Как думаете, много ли у вас найдется сторонников? 

— Истина рождается  в полемике. Нужно спорить. А не так, как наши чиновники — сели и глаголют. Надо проводить конференции, симпозиумы, семинары, когда проблема обсуждается со всех сторон. 

Человек должен оцениваться объективно, только по знаниям. Это самый главный критерий поступления и обучения в высшей школе. Никаких тебе не должно быть ни территориальных, ни сельских льгот, ни льгот для инвалидов, простите. И другого не может быть. Все остальное плодит коррупцию. В том числе и кулуарность принимаемых «наверху» решений. И я могу смело сказать товарищу Рубинову, что так он коррупцию не изживет. И пусть он со мной поспорит.

Яна Каменская, http://zapraudu.info